Я б в артисты пошёл, пусть меня научат!

Никогда не думала, что путь к профессии артиста лежит через такие тернии. Пока не побывала на открытой сдаче экзаменов студентов 3 курса Ярославского государственного театрального института.

Какое отношение студенты ярославского института имеют к Рязани? Ответ прост: театр на Соборной решил «освежить» состав, добавив в него «новую кровь» в размере десяти актеров. А преподаватели театрального ВУЗа из Ярославля решили помочь им в этом, приезжая в наш город и обучая молодых талантливых ребят. Важный момент: все студенты, завершив обучение, будут трудоустроены в театре.

Но давайте поговорим о терниях, сквозь которые лежит путь студентов. В первую очередь меня приятно удивило, что должное внимание здесь уделяется физической форме будущих актеров. Среди студентов я не заметила ни одного человека с избыточным весом (хотя типажи толстячков довольно востребованы на отечественном ТВ и на театральных подмостках), а вскоре поняла, что является причиной этому – занятия проходят буквально «на износ», как уж тут потолстеть? Но перейдем уже к экзаменам.


День первый: эстрадный танец и сценическая речь

На сцене появляется 12 человек в черной одежде. Как мне показалось, минимализм в цвете и одежде – задумка, призванная сосредоточить наше внимание именно на пластике и грациозности студентов, дабы не отвлекаться на ненужные детали. Да и с точки зрения практичности вполне обоснованно: представляю, во что бы превратились цветные и (не дай боже) белые одежды к концу экзамена.



Музыка: эффектная, завораживающая. Обязательный набор упражнений воспринимается как целостный танец. Композиционный рисунок танца предполагает 12 человек, а в группе занимается всего 10, поэтому на помощь к ним пришли действующие актрисы театра на Соборной: Мария Фролова и Елена Торхова.




Второй экзамен: сценическая речь. Упражнение «речевой хор». Название звучит весьма неопределенно, а на самом деле оказывается прекрасной постановкой пушкинского произведения «Пир во время чумы» (вернее, отрывка из него). И вновь хозяин сцены – черный цвет. В антураже этой постановки он более чем уместен. Придает трагизм и реальность действу.



С каждой минутой всё яснее, что означает термин «сценическая речь»: это не только слова, четкость и ясность произношения, но и песни, отдельные звуки, плач и смех, выражение эмоций мимикой. Особенность экзамена: одну и ту же постановку показали нам два состава. Как отметили перед выступлением, это не «первый и второй», а «один и другой» составы.

Зрители внимали, затаив дыхание. Мрачное, темное, будоражащее нервы зрелище было предельно правдивым и тонко изображенным.

На этом первый день экзаменов-выступлений подошел к концу, заинтриговав нас: а что ждет завтра?


День второй: сценическое движение и актерское мастерство.

Сценодвижение. Вот тут моя фантазия напрочь отказалась работать и пытаться представить, что же таится за этим странным словом? Оказалось, что это «битвы». Импровизационные битвы, причем не только среди добрых молодцов, но и среди красных девиц, с ловкостью отправляющих в нокаут своих противников.

Действительно, умение «бутафорски» драться всегда пригодится, особенно в расцвете нашей киноиндустрии с обилием боевиков и блокбастеров.

Апофеоз – экзамен по сценическому мастерству. Да, в предвкушении него были все: и приемная комиссия, и зрители, и сами будущие актеры. На этот раз от мрачной тематики отошли, выбрав для постановки рассказы настоящего русского писателя и актера – Василия Шукшина. Пять рассказов, пять отдельных историй, объединенных одной темой – жизнью простых русских людей, с её радостями и проблемами. Название постановке дали по первому рассказу: «Кукушкины слезки».



И тут сцена расцвела: яркие девушки в цветастых платьях, «деревенские» мужики в простых рубахах и сапогах да телега посреди сцены в качестве основного элемента декораций.



Вот тут мне хочется сказать не о постановках (Шукшина все читали), а о самих будущих актерах.

Елена Лилекина – образ глубины русской женской души. Искренность и в какой-то мере наивность, граничащая с великой силой.
Дмитрий Немочин – в нем я увидела будто бы самого Шукшина. Такого же простого русского мужика, но до конца остающегося загадкой.
Валерий Рыбкин – «супермен». Думаю, что все роли героев-любовников будут принадлежать ему.
Александр Степанов – классический персонаж. «Деревенские» роли не для него. В «Пире во время чумы» он на своем месте. Этому актеру можно хоть завтра играть Гамлета.
Мария Лукашис – девушка-тайна. Трогательная, обаятельная, нежная, но может стать и твердой, причем выглядеть будет не менее естественно. Гармонично выглядит и в образе Мери, и в образе продавщицы.
Вячеслав Шеломенцев – рубаха-парень.
Анастасия Рошко – особенная актриса. Я видела ее слезы по окончании постановки «Пир во время чумы». Думаю, эту актрису ждут большие успехи.
Виолетта Колчаева – задор и жизнерадостность. Как мне кажется, комедийные роли – ее конёк.
Денис Соломачев – лиричный персонаж. Мастерски передает чувство боли. Рассказ «Операция» будто написан под этого актера.
Константин Ретинский – харизматичный персонаж. Либо будет играть главные роли, либо так мастерски играть вторые роли, что будет заметнее главных героев.

Напоследок добавлю, что покидая здание театра на Соборной, я подумала: через 15-20 лет я буду говорить своим детям: а вот этого заслуженного артиста России я впервые увидела, когда он сдавал экзамены в театральном институте.